Часть первая Боги корабль не прислали.
Глава 1
Ивануна
Вождь Ивануна по прозвищу Каменная Сопля лежал в гамаке на террасе своего двухэтажного дома, дымил волшебной травой и предавался мрачным размышлениям. Уже второе неприбытие корабля богов могло весьма плохо отразиться на жизни правителя деревни Семиушки, разбросанной по всему мысу Большая Пёска острова Руси-руси (что означало Пуп Земли). Не лучшим образом оно могло сказаться и на жизни самих жителей деревни, но Ивануну, как настоящего вождя, это интересовало гораздо меньше. Боги всегда привозили новые запасы маны для магического оружия, а без него Ивануне никак не удастся заполучить Татьяру, прекрасную как богиня Луны, внучку Пафинуту правителя враждебного поселения в двух днях пути от Семиушек. При мысли о Татьяре между ног у Ивануны тут же шевельнулась и приподнялась не меньше, чем на пять пальцев тростниковая повязка. Но от приятной мысли его отвлёк шум на улице. Он неохотно приподнялся в гамаке.
По улице среди высохших от жары домов шёл местный колдун Трифонупа, размахивая руками и поднимая пыль ногами. Палящее солнце ему было нипочём. Раскрашенная рогатая маска из перьев и рыбьей кожи закрывала верхнюю половину его лица, но не скрывала нижнюю, настойчиво извещавшую всех вокруг о грядущем гневе богов за людские грехи. По тростниковой юбке колдуна стучали привешенные к поясу волшебные амулеты, а его коричневое тело блестело от пота.
«Тебя тут ещё не хватало, старое креветко», — с досадой подумал Ивануна, и сладостный лик Татьяры растаял в небытии, вернув его в низменное настоящее. Но вставать ему всё равно не хотелось, волшебной травы ещё оставалось немало. Он затянулся поглубже, стараясь вернуть видение.
— Могучий Ивануна потрясатель края Большая Пёска, почему не видишь ты, как страдает твой народ! — раздался противный вопль прямо под ним, — почему не защитишь его от гнева великих богов! Ведь от божественной их плоти ты происходишь!
Могучий Ивануна, потрясатель края Большая Пёска, подавился дымом волшебной травы и с ругательствами выпал из своего гамака. По террасе прокатился грохот, как если бы с Великой Пальмы, разом осыпались все кокосы. Озадаченный колдун на время остановил свою речь.
Над краем террасы показалась голова вождя. Она вежливо сказала:
— Трифонупа, загляни на минутку, надо поговорить.
Но старый колдун был мудрый человек. Он не стал заходить внутрь один, а сначала взмахами рук подозвал к себе поближе людей выглянувших из соседских домов и снова наладил свои бесконечные причитания.
Ивануну спрятавшийся было за дверью с увесистой дубинкой в руках, заскрежетал зубами от злости. Но делать было нечего, судя по шуму, около входа уже собралась изрядная толпа. Придав себе нахмуренно-озабоченный вид, вождь вышел из своего дома.
Его встретило яркое солнце и лица угрюмых подданных. Но хотя бы колдун при его виде ненадолго замолк.
-По какому поводу собрались, товарищи? — вспомнил слова из старых легенд Ивануна, пряча дубинку за спину.
После непродолжительной паузы народ собравшийся вокруг колдуна недовольно зашумел.
— Плохие времена настали!
— Мана кончается, волшебные остроги зарядить нечем!
— Боги жертву снова не приняли! — (это, понятное, дело шаман)
— Мана для дождя нужна, какой остолоп ей остроги заряжает? Обычной рыбу лови!
— Обычную бросать надо…
— Грех на нас, оставили нас боги! — (снова шаман)
— Соседи из Малой Пёски пошаливают! На крайнем поле весь урожай сладкого картофана уволокли!
— Стой, как уволокли? А где ж сторож Порохора был?
— Как обычно, браги наварил, только ноги из шалаша и торчат, второй день!
— Так может он и наварил-то с урожая? А на соседей спихивает.
— Может…
— В жертву бы его принести, хорошо гореть будет, синим пламенем! — (снова Трифонупа, куда ж без него)
Последние клубы волшебного дыма выветрились из головы у вождя. Мир вокруг вновь стал суетным и не особо привлекательным. А от криков соплеменников звенело в ушах.
— Тихо! — гаркнул Ивануна и даже зажмурился от звона в голове. Будто небесный кузнец Металлург ударил молотом по своей наковальне прямо над ним.
Народ собравшийся перед домом вождя почтительно примолк и боязливо уставился на своего предводителя, который по преданиям вёл свой род от самих Белых Богов.
Ивануна, удовлетворённый произведённым эффектом, повертел в руках дубинку, искоса посмотрел на примолкшего колдуна и забросил её за спину в открытую дверь своего дома. Затем он оглядел толпу. С каждой секундой она почему-то увеличивалась. В близлежащих рядах уже начали мелькать рыжие и русые головы местных ребятишек.
«Шли бы вы лучше на поля работать и рыбу ловить», — мелькнула мысль у вождя в голове, но озвучивать он её, конечно не стал. Как ни работай, а мана от этого не появится.
Поэтому он громко произнёс:
— Уважаемые жители Семиушек, земляки! Ситуация, действительно серьёзная. Нехватка маны, поставила наше поселение в тяжёлое положение, — слова из древней Книги действовали на слушателей магнетически, все застыли, открыв рты. — Наши волшебные копья ещё работают, но надолго их заряда не хватит. И это только, если только обороняться от соседей. А если нам надо самим добыть новых жён? — он снова вспомнил красавицу Татьяру, — чем мы их добудем? Каменными топорами?
— Правильно! — заорали из толпы семь сыновей Сони Зоркого, которые до сих пор ходили холостыми, — давно уже пора пройтись по соседским деревням! Нам без баб нельзя! Сколько уже можно без баб жить? Мы уже все стены в хижине продолбили!
Толпа в основном состоявшая из мужиков согласно взревела. Перед мысленным взором Ивануны появилась Татьяра и он тоже что-то завопил, на остатках волшебной травы.
— Стойте, — вдруг ещё громче заорал шаман у которого ещё остались в голове остатки здравого смысла по причине его возраста, — как мы их завоюем-то без маны?!
Толпа неохотно остановилась, лишь семеро сыновей Сони с криками: «голыми руками возьмём!» унеслись куда-то вдаль, поднимая тучи пыли.
Вождь, с мыслью «хорошо же, меня торкнуло!» протёр глаза руками, отгоняя образ прекрасной Татьяры, а колдун услужливо вылил ему на голову полный калебас холодной воды.
— Так, на чём я остановился? — Ивануна озадаченно почесал мокрую плешь на затылке, — а, да. Итак, товарищи, без маны нам не прожить. Ману привозят боги. Но их нет уже семь лун! Какие будут предложения?
Народ вокруг тоже начал скрести в затылках. Действительно испокон веков, каждые три луны Белые Боги приплывали на своих чудесных самодвижущихся плотах, одаривали верующих маной, а в обмен забирали себе в жертву самую красивую пару молодых людей, заботливо приготовленную для них местными жителями. Когда боги не приплыли в первый раз, никто особо не обеспокоился, маны тогда ещё хватало, волшебные палки стреляли, а пироги двигались сами. Даже местные духи жившие в стенах и под полом хижин, в это время оживали, рассказывали сказки и ворчливо переругивались с друг другом кто из них вернее угадает погоду на завтра. Но потом случились странные знамения, высоко в небе начали драться громовые птицы и падать в океан у горизонта. Затем на берег около соседнего поселения выбросило кусок волшебной лодки богов, который светился по ночам чудесным зелёным светом. Довольные соседи утащили его в центр своей деревни, но как сказал потом Трифонупа, слишком плохо ему поклонялись, поскольку священный артефакт разгневался и напустил на деревню мор. Всё поселение вымерло за три дня, а духи хижин Большой Пёски, смекнув про то, запретили своим жителям ходить туда, пока не пройдёт по меньшей мере тысяча лун. Бесстрашный Трифонупа, одев магический костюм и проведя необходимые ритуалы, всё-таки отправился в вымершую деревню на разведку. Он притащил оттуда калебасы с неиспользованной маной, и похоже, рассерженное божество его не тронуло, хотя сам шаман и светился зелёным после этого ещё несколько дней.
А потом прошли ещё три луны и боги снова не объявились. Колдун беспрестанно молился, а вождь Ивануна лежал в гамаке, покуривая волшебную траву, и мечтал о прекрасной Татьяре. Но по всей округе воцарилось затишье, никто не воевал с друг другом, все старались сэкономить последнюю ману. Ждали новых знамений.
Дождались. За околицей показалось облачко пыли, увеличивающееся с каждой секундой.
— Никак, сынки Сони обратно бегут? — предположили в толпе.
— Да непохоже вроде, слишком много пыли подняли.
— Не они это, вовсе. Это ж соседи припёрлись!
Как бы в подтверждение, с дозорной вышки стоявшей на центральной площади поселения, загремел барабан и донёсся предостерегающий вопль, только что проснувшегося дозорного.
— Неужто набег? — запаниковали в толпе.
Но опытный в таких делах вождь только озадаченно нахмурился.
— Да, какой к Святой Водородице набег? — сказал он, — если они среди бела дня припёрлись.
Действительно, пыль понемногу начала рассеиваться и стало видно, что её подняли с десяток полуголых человек, тащивших по дороге к поселению закрытые разукрашенные носилки. Не дотащив их даже до ближайшей деревенской изгороди, они вдруг уронили носилки на землю сначала передним концом, потом задним, а затем повалились на землю сами с видом крайнего изнеможения. После этого из носилок вылезла показавшаяся Ивануне смутно знакомой фигура в длинном белом одеянии и без промедления принялась лупить носильщиков здоровенной клюкой, что-то при этом нечленораздельно выкрикивая.
— Да это же сам старик Пафинуту, — кто-то в толпе вдруг признал белую фигуру.
— Непохож, — усомнились другие, — тот от старости еле ходит, а этот вишь как руками и палкой машет!
— Да, не, он самый — поставил точку Трифонупа, внимательно присмотревшись, — волшебный пояс просто надел. Он ему силу увеличивает.
Колдун посмотрел на вождя:
— Надо б встретить гостя, узнать что ему надобно, — нерешительно предложил он.
Ивануна также нерешительно почесал в затылке в ответ. Неделю-то назад он сам, надев накидку-невидимку, ходил ночью в деревню старика Пафинуту, чтобы попробовать соблазнить прекрасную Татьяру. Но её охранял десяток старух и у Ивануны ничего не вышло. Поэтому он лишь оставил длинную оскорбительную надпись на доме вождя и ушёл несолоно хлебавши.
— Видишь, человек не в себе, — осторожно сказал он, припомнив содержание надписи, — а в этом поясе силы он так огреть палкой может, что мало не покажется. Подожди, пусть угомонится немного.
С другой стороны Ивануна был даже доволен тем, что продолжающееся действо отвлекло его соплеменников и колдуна от неудобных для вождя вопросов.
Наконец, Пафинуту несколько выдохся и перестал махать клюкой на своих людей. Он снова залез в носилки, а немного отдохнувшие носильщики снова взвалили их на себя. Один из его людей, видимо наиболее пострадавший, пошёл прихрамывая впереди, слабо помахивая над собой деревенским штандартом с изображением (пока не придумал ещё).
Теперь это стало похоже уже на официальный визит, поэтому Ивануна быстро поймал за ухо ближайшего к нему мальчишку и велел бежать за своим знаменем, а заодно позвать стражников дрыхнувших у святилища и дозорного со сторожевой башни. Шамана вождь оставил при себе и наказал держать поближе накидку невидимку. Он пока ещё не был уверен до конца, что всё это не связано с его ночной вылазкой недельной давности.
Через несколько минут обе процессии торжественно встретились на рыночной площади Семиушек. Сопровождающих с Ивануной было меньше и они вовсю зевали, сжимая в руках волшебные копья, заряженные последней маной. Но зато люди Пафинуту были покрыты пылью и синяками, а их человек со штандартом вообще стоял на ногах только потому, что из последних сил держался за древко, уперев его в землю.
— Приветствую тебя вождь Ивануна по прозванию Каменная Сопля — хрипло сказал этот человек и вытер лоб полотнищем штандарта, — узри же Великого Пафинуту, сотрясателя мыса Какуни и морей его окружающих.
При этих словах носилки опустились, глухо стукнув о землю, и из них не спеша выбрался уже успокоившийся на вид Пафинуту, вождь соседнего племени и дедушка прекрасной Татьяры.
Он был в белом длинном одеянии из под которого доносилось негромкое жужжание Пояса Силы. Этот же пояс позволял Пафинуту небрежно поигрывать одной рукой здоровенным посохом украшенным жемчугами и ракушками каури.
Ивануна невольно было напрягся и сделал движение к своему шаману, державшему наготове накидку невидимку, но увидев выражение лица Пафинуту остановился. Оно было не воинственным, а озабоченным.
-Ненавижу тебя, Ивануна, — старик с глухим стуком утвердил на земле свой посох.
-Ненавижу тебя, Пафинуту, — быстро ответил вождь, согласно старинному обычаю приветствий между здешними правителями.
Лицо старика из озабоченного стало скорбным.
— Мрачные времена настали, Ивануна — сообщил он, — боги оставили нас. Я предупреждал своих людей, что это случится, если они будут меньше почитать богов, чем раньше. Я неоднократно бил их этим посохом, — он снова поднял свою палицу и его приспешники с тревожными лицами сделали шаг назад, — но всё это бесполезно и бесплодно. Нет в нынешних людях былого рвения. Они забыли богов, а боги забыли их, — и он тяжко вздохнул.
— Я про тоже самое говорил, — встрял колдун, закидывая за спину накидку, — переполнились наши люди грехами, а молятся плохо, жертв как следует не приносят…
— Как это не приносим? — сразу же рассердился Ивануна, усмотрев в словах шамана намёк, на его несостоятельность как вождя. Как положено, выбрали самую красивую пару, четвертый месяц они уже в святилище торчат, ждут. Заветы все соблюдаем. А корабля богов всё нет!
— Значит мало этого, — напирал Трифонупа, — надо огненную жертву принесть, чтобы дым от неё сладостный, достиг ноздрей богов и вернул нам их благосклонность.
— Балбес, ты Трифонупа, как я погляжу, — ещё больше рассердился вождь деревни Семиушки, — дым-то от жертвы вверх подымется, а наши боги живут за морем. А наверху, — он для наглядности ткнул пальцем в небосвод, — там Хозяева Луны живут и поклоняться им нельзя, грех!
— Говорят, что хозяева эти иногда в наш мир спускаются, — с заинтересованным лицом неожиданно встрял в разговор один из стражников святилища, стоявший позади вождя, здоровенный мужик по имени Амбалу, — а заклинания и мана у них будь здоров!
Колдун прямо подскочил на месте, услышав его слова.
— Клянусь Святой Водородицей, — неожиданно тонким голосом завопил он, — как даже помыслить можно о том, чтобы поклоняться чуждым богам? Громовые птицы день и ночь бьются с Хозяевами Луны, чтобы не пустить к нам эти адские создания. Только мерзкие отступники могут поклоняться склизким чешуйчатым тварям пришедшим из других миров!
— Так ты ж сам только что сказал, — неуверенно прогудел Амбалу, — что дым вверх, а они, — тут он робко ткнул указательным пальцем вверх, — там.
— Я калёным железом выжгу эту ересь, — снова взвился колдун и с упреком обратился к Ивануне, — видишь, не та формулировка и товарищ уже неправильно сориентирован!
— Ты мне тут Священное Писание не цитируй, — не поддержал порыв шамана всё ещё рассерженный вождь, — не в святилище.
Он огляделся. Несмотря на палившее солнце, по краям площади постепенно собирался любопытствующий народ. Рыжие, белобрысые, местами темноволосые и кучерявые, едва прикрытые скромными тростниковыми повязками или одетые в длинные юбки из того же материала, мужики и бабы его племени с интересом наблюдали за происходящим. Ивануна прищурившись посмотрел на солнце. Судя по всему, уже давно перевалило за полдень и скоро жара должна была начать спадать. Высоко в небе вождь заметил белые следы нескольких Громовых Птиц. Последние несколько дней они вроде бы перестали драться с друг другом и занялись своими прямыми обязанностями, охраной мира от Хозяев Луны. Вдруг те снова прилетят на своём небесном драконе и опять начнут безобразничать, как это было пятнадцать лун назад. Тогда в море попадало много убитых Громовых Птиц, а озабоченные боги, забыв про полагающиеся им жертвы, выдали людям тройной запас маны на случай, если Хозяева доберутся до островов. Тогда вроде всё обошлось, оставшиеся Громовые Птицы поднажали, вызвали подкрепление и выдворили дракона обратно на Луну. После чего небо долго светилось по ночам красным, а на лике бедной богини Луны появлялись и исчезали какие-то крапинки. Шаман накурившись волшебной травы слетал к ней и вернувшись рассказал, что это Луна плачет от горя и ждёт когда остальные боги изгонят Хозяев в свои миры. «Видать, сильное у них волшебство», — мелькнула у Ивануны еретическая мысль, — «если сама Луна от них плачет».
К реальности его вернул Пафинуту, который всё это время укоризненно смотрел на их пререкания.
— Нельзя нам жить без помощи богов, они дают силу, они дают ману! — возвестил он и ударил снова посохом по земле для большей убедительности. Но видимо забыв о включённом поясе, он не рассчитал точно силы удара. На несколько мгновений площадь заволокло пылью, а Ивануну больно щелкнуло отлетевшим камешком промеж ног. Кому-то в окружающей толпе, видать тоже досталось, судя по болезненным воплям мужчин и визгу женщин.
Немного погодя суматоха всё же улеглась, а пыль рассеялась. Старик сам напуганный эффектом, который он учинил, растерянно смотрел в яму глубиной в половину локтя выбитую его могучим ударом, в которой валялись остатки его королевского жезла. Жемчуг и украшения с него разлетелись в разные стороны по всей площади, и народ уже оправившийся от испуга ползал повсюду на коленках в поисках добычи.
— Убедил, — потирая ушибленное место одной рукой и стряхивая с себя пыль другой, признал Ивануна. Как вождю, ему было не к лицу казаться испуганным ни при каких обстоятельствах, и он с удовлетворением отметил, что сейчас выглядит намного более достойней, чем обескураженный Пафинуту, — без богов и маны нам не прожить. Такую дыру в земле, простой палкой за раз не проковыряешь. Но как мы вернём богов и их благосклонность?
— Надо принесть же… — снова было встрял шаман, но Ивануна наступил ему на ногу и показал кулак.
Пафинуту, наконец оправился от потрясения и вернул себе былое величие. Из носилок ему принесли другой жезл поменьше и не так богато украшенный, а Пояс Силы он на всякий случай выключил, прошептав нужное заклинание.
— Ты молод и силён Ивануна, а я стар и мудр, — осторожно взмахнув жезлом, начал он, — мне же говорил мой мудрый отец, а ему его, что такое уже случилось как-то в древние времена. Боги оставили наш народ и всё в людском мире пришло в неустройство. Но наши мудрые предки нашли выход. Они сами отправились за море, нашли землю богов, покаялись и заслужили прощенье. Ты должен сделать также как они. Отправляйся за моря и верни нам снова их благосклонность!
На площади воцарилось потрясенное молчание.
— Отчего же сразу я? — наконец, ошарашенно пробормотал Ивануна, — да, за моря? У нас и лодок-то нет самоходных. Такие лодки только в вашей деревне есть, вы на берегу живёте, стало быть вам и сподручнее.
Пафинуту нахмурился.
— Нет в моих людях задора, который требуется, — признался он, и погрозил жезлом своим приспешникам, которые тут же опасливо отступили назад. — боятся они за море идти, ехиднины дети. Да, даже, если я их отправлю силком, то в моём поселении и защиты-то не останется от соседей. Последних баб уведут.
— А я значит могу своих баб на вашу волю оставить, — сварливо сказал Ивануна, — нам значит защиты не нужно никакой?
— Да, Богов-то побойся! — изумился старик, — у вас бабы одних мальцов рожают уже две сотни лун. Куда вам столько?
Он был прав. По неизвестному капризу богов, в Семиушках был явный перевес мужского пола. Правда, прежний шаман уверял, что это он намолил, но ему мало кто верил. Сначала все только радовались, но теперь с холостой молодежью стало всё труднее справляться. Самым взрослым давно требовались жёны, а в обоих соседних поселения на их маленьком острове, и своих-то женщин не хватало. А ежели Пафинуту даст свои самоходные лодки, то на них можно будет не только до богов доплыть, но и на дальних архипелагах баб в деревнях поискать. Лодки для этого самое подходящее — приплыл, украл, уплыл. Тем более, раньше, когда маны у всех хватало, можно было и лещей отхватить от какого-нибудь волшебного оружия во время набега. А сейчас-то с этим попроще, говорят, в некоторых поселениях на островах совсем мана кончилась.
Он ощутил легкий толчок в бок. Это бы Трифонупа.
— Кто до богов первый доберётся, тот и ману первый получит, — жарко прошептал он на ухо вождю, а потом показал руками, какую гору маны выдадут смельчакам боги.
Но Ивануна, был зрелым и мудрым правителем. Он желал по максимуму вытрясти соседские деревни.
— Этот вопрос требует тщательного рассмотрения, — рассудительно заявил он и ещё раз наступил колдуну на ногу. — в таком путешествии может встретиться великое множество опасностей и те кто в него отправится, должны получить соразмерную компенсацию. К тому же неосторожно ни для кого будет оставлять поселение без должной защиты.
Но у Пафинуту оставался ещё один козырь.
— Если вернешь благосклонность богов, — сказал старик, — я отдам тебе Татьяру в жёны.
В толпе пронёсся шепот тихого восхищения. Про красоту и недоступность прекрасной Татьяры слухи ходили по всему острову. Её давно могли забрать себе в жертву боги, если бы Пафинуту не прятал бы её от них в своём доме.
— Ей уже пора замуж, чтобы отвести от неё взгляд богов, — продолжил он, — да и мне уже надоело постоянно отмывать стены дома от похабных надписей. Вот буквально неделю назад…
— А вот это другое дело, — вежливо прервал его мудрый и зрелый Ивануна, — вот под это дело я подпишусь.
Жарко пылали костры, разгоняя безлунную тропическую ночь. На одном из них весело догорал пьяница Порохора гнавший брагу из общественного картофана и принесенный за это в жертву в честь великого события. Сам предводитель Ивануна по прозванию Каменная Сопля и шестьдесят его приспешников готовились отправиться за море на поиски богов, в честь чего и было учинено это празднество. Избранные мужики и бабы всех пяти деревень острова Руси-Руси собрались в центральной долине, где по преданию когда-то упал небесный ковчег из которого вышли пятеро божественных предков и основали каждый свое поселение, взяв в жёны местных женщин. Остатки ковчега так и вросли с тех пор в вулканическую почву острова, за исключением того, что успели растащить на хозяйственные нужды неблагодарные потомки.
Сейчас же недалеко от руин стояли длинные деревянные столы заваленные едой, за которыми пировали собравшиеся. Пятеро вождей со своими ближайшими приспешниками расположились отдельно, на самом видном месте, за столом сделанным из небесного железа, куда им непрерывно тащили еду и брагу конфискованную у Порохоры. Вождь деревни Семиушки сидел между остальным предводителями, и довольным взглядом смотрел прямо перед собой на груду магических вещей и артефактов собранных со всех пяти поселений Руси-руси специально для его путешествия. Дело как будто получалось со всех сторон выгодное. Пафинуту убедил всех, что отправив Ивануну с его излишком оголтелой молодёжи на поиски пропавших богов, остров в конечном итоге только выиграет. Во-первых, будет проще поддерживать мир, который они все поклялись на это время соблюдать. Во-вторых, от магических артефактов всё равно не будет никакого проку, когда кончится мана, а Ивануне со товарищи эти волшебные вещи могут пригодится, хотя бы на время похода. А главное, старик поклялся отдать ему в жены свою внучку. Правда, Ивануна не прочь был бы заполучить прекрасную Татьяру прямо сейчас, но престарелый Пафинуту заупрямился, мол, где это видано, чтобы награда шла впереди дела, и Ивануне пришлось уступить. Зато старик без лишних слов снял с себя Пояс Силы, который лежал теперь перед ними вместе с остальными удивительными магическими вещицами, под охраной хмурого Амбалу, которому единственному здесь разрешили иметь при себе копьё самоброску. Остальных своих соплеменников мудрые вожди разоружили ещё до начала пира, во избежание хмельных потасовок Амбалу и был потому мрачнее тучи, что ему самому пить строго-настрого запретили.
— Ты, гляди, не позабудь возвернуть нам вещицы наши, — ревниво сказал сидевший рядом с ним Кумар-тики, вождь ещё одной соседней деревни, — когда вернёшься. Мне мои калоши-скороходы, ещё от прапрадеда достались.
— Не переживай, Кумар, — хмельной Ивануна был сейчас добр ко всему миру, — конечно, верну. Зачем мне они. Мне, небось, боги получше чего подарят.
— Так их найти сначала надо, богов-то, — Кумар_тики был настроен скептически, почесывая свою лысину на макушке, — в океане-море. А ежели не найдёшь и обратно ни с чем возвратишься?
— Тогда тебе твои калоши точно не пригодятся, — резонно заметил Ивануна и отхлебнул ещё браги, — разве что, только на память о дедушке.
Поражённый этой мыслью Кумар-тики уронил голову на руки и горестно призадумался.
— Не боись, не впервой искать, — постарался утешить его властитель Семиушек, — в прошлый раз же сыскали, Пафинуту рассказывал. Нас волшебная стрелка поведёт, она дорогу знает.
Он показал рукой на магический артефакт шестиугольной формы, лежавший среди прочих. Рядом с ним как раз присел на корточки Трифонупа и с любопытством в глазах трогал корявым пальцем стрелку на магической вещи. Но куда бы он её не отклонял, волшебная вещица через мгновение возвращалась на место, по прежнему указывая на значок похожий на развёрнутую задом наперёд букву «И».
— Без маны работает, — восхищенно выдохнул он, — в первый раз такое вижу. И заклинаний к нему всего ничего, — присмотрелся он к надписи на боку артефакта, — надо только взять азимут, а дорогу он сам покажет. Интересно только куда этот азимут задевали.
Он подозрительно посмотрел на Амбалу:
— Ты тут ничего не трогал?
Охранник не забывший, что именно из-за колдуна он стоит тут трезвый и голодный, в наказание за еретические рассуждения про магию Хозяев Луны, мрачно сказал вместо ответа:
— Не велено тут никому ничего трогать, — и мстительно выдал Трифонупе бодрящий заряд небесного огня из волшебной трубки. Из шамана посыпались искры, и он схватившись обеими руками за пораженное место, с бранной лексикой мгновенно исчез в темноте за кострами.
За столом все дружно взревели от хохота. Работников культа здесь недолюбливали.
— С такими бойцами и в за морем не пропадешь, — поднимаясь с земли, где он валялся от смеха, заметил Орлопан, глава ещё одного поселения острова Руси-руси, — кабы б не мои годы, я бы сам с тобой отправился.
«Да, уж нашли, дурачка молодого», — подумал Ивануна, — «вот, если не найду богов, хрен, а не артефакты вы от меня получите»
Он заметил, что предметы перед ним уже слегка раздваиваются. Вскоре на площадке перед вождями появился главный сказитель острова, Еалох, дряхлый старичок, невесть сколько времени проживший при руинах небесного ковчега. Для начала он тоже раздвоился, а потом вообще распался на четыре тщедушные фигурки. Но Ивануна вылил себе на голову калебас с холодной водой и количество фигурок снова сократилось до двух: рядом со сказителем оказался его помощник, будущий преемник, такой же хилый, но менее пожилой. В руках у него был шлем-говорун, который он аккуратно нахлобучил на голову старому Еалоху и затем прошептал несколько заклинаний. Шлем засветился радужными огнями, а сказитель застыв как столб и уставившись в пространство перед собой вдруг начал вещать звучным трубным голосом легко перекрывшим все остальные звуки вокруг.
— Дети острова Руси-Руси, Пупа Земного, услышьте перед тем как отправиться за море о том, как и откуда пришли на эту благословенную землю наши божественные предки.
Он хорошенько прокашлялся.
— Тысячи лун назад наш мир был совсем другим. Три главных бога, не считая мелких, правили этим миром: Иса, Ала и Буда. Но людям мало было этих благих богов учивших праведной жизни и они сами создали нового бога по имени Ителект и переполнили этим чашу своих грехов. Ибо Ителект, обретя силы, напустил страшный мор на тех кто следовал учению трёх великих богов. Но Иса, Ала и Буда только посмеялись над неразумным Ителектом и забрали души погибших в свои райские сады, но прокляли отступников и их адское порождение. Они обрушили на последователей Ителекта силы огня, земли и воды и оставили Землю удалившись в свои райские кущи, дабы предаться там вечной жизни и не возвращались уже более.
А рядом с великой чёрной башней, где обретался Ителект, по заклятию ушедших богов, выросла ещё более высокая гора из жёлтого камня и извергла из себя огонь, дым и пепел, что закрыли и сожгли всё вокруг. И умер бы омерзительный Ителект, кабы не проник он заранее своими щупальцами во все страны и земли, где на них отросли новые его головы. Но мудры были великие трое богов, и обрушили они тогда на уцелевшие головы Ителекта силы воды. И растаяли огромные ледяные горы по всему миру, и затопила вода из них всю Землю, и все оставшиеся головы Ителекта потонули, кроме одной, что главный жрец адского создания по имени Илонаск унёс на Луну, обесчестив её таким мерзким деянием!
«Хороший у него шлем-говорун», — подумал практичный Ивануна, — «как бы мне его заодно подтибрить? Вдруг в дороге пригодится». Он посмотрел по сторонам: старик Пафинуту задремал и свесил подбородок на грудь, Кумар-тики, всё сидел, по прежнему уронив голову на руки, как будто всё ещё размышляя над судьбой своих волшебных калош, и лысина его поблёскивала в свете костров. Орлопан со своим соседом Одлопензом слушали сказителя внимательно, покачивая головами и попыхивая трубками. При виде этого Ивануне, тоже захотелось дунуть, и он полез за своим кисетом.
— Но остались на сгоревшей и затопленной земле острова, — всё также трубно вещал сказитель, — где спаслись праведники, что отринули чары Ителекта, и поклонялись, как и прежде меньшим богам. И была там наша земля на Севере, где наш жил народ и чтил мать Святую Водородицу и отца бога кузнеца Чёрного Металлурга. И процветали бы наши предки в радости и довольстве, если бы не оставшиеся на Луне поклонники гнусного Ителекта. Никак не могли они успокоиться и вызвали вскоре новые силы ада из других миров, склизких и чешуйчатых тварей Амфибенов. Но поднялись эти твари на них сами, и изгнав Илонаска с последней головой Ителекта, стали самовластно Хозяевами Луны. В последний момент только успели спастись Илонаск с Ителектом на своём небесном ковчеге с названием «Старший». Долго блуждали они по Вселенной и в конце концов нашли убежище в маленьком красном мире, где и пребывают в тоске и зубовном скрежете по сей день. Ибо совсем мала эта планета и неудобна для жизни.
Еалох поднял вверх дрожащий палец и указал на маленькое красноватое пятнышко на небосклоне. Слушавшие его жители Руси-руси недоверчиво начали перешёптываться, дескать, как можно поместиться и жить на таком клочке земли, размером с пылинку. Но образованный Ивануна, успев хорошенько дунуть волшебной травы, объяснил сомневающимся, что этот красноватый мир кажется таким крошечным, только потому что он находится невообразимо далеко.
— Если кому не верится, то можете сами глянуть в магический глаз, который мой божественный пращур припёр из Ковчега, — назидательно сообщил он, но тут же спохватился, — но только ману свою с собой несите!
Он сделал благожелательный жест сказителю и тот продолжил свое повествование:
— Но чёрное дело сотворил Илонаск с Ителектом, когда призвали они Хозяев Луны. Так как любят эти порождения зла воду и любят жить в ней, но нет морей и озёр издавна на Луне, ибо высохли они уже очень давно. Пришлось им ловить ледяные горы в пространстве и растапливать их огнём для своей же пользы. Тогда начали зариться амфибены на нашу Землю с её бескрайними океанами, ибо по всем мирам нет нигде влаги больше, чем здесь. И наслали они на нас своих злобных драконов и начали метать на Землю шары огненные и пламенные.
Но встали против них на защиту людей меньшие боги и Металлург со Святой Водородицей с ними во главе. И отправили они против врага свой небесный ковчег под названием Лапоть, и было в нём пятеро их сыновей, наших божественных предков: Гагарин, Сталин, Барин, Путин и Агутин. Другие же союзные им боги послали своих Громовых Птиц и огненные стрелы, что поражали и драконов и шары огня амфибеновские. Много погибло тогда и людей и богов, ибо падал небесный огонь на них и многих сжигал дотла. Но оттеснили они Хозяев Луны обратно на их иссохшие земли, а Лапоть поразил их Небесный Дом, на котором явились в наш мир эти твари. И силой этого ужасного взрыва бросило ковчег с нашими божественными предками с Луны прямо сюда на остров Руси-руси, Пуп Земли. И с тех пор жили они здесь и сделали потомство со здешними жёнами, и дали остальным обитателям острова веру истинную во Святую Водородицу и Чёрного Металлурга. И в тех вас у кого волосы русые, да рыжие и кудрявые, кровь то наших божественных предков.
— Волосы-то рыжи, да вместо маны грыжа — неожиданно раздался, чей-то хмельной стих и собравшийся народ возбуждённо загомонил. Половина была в восхищении от рифмы, вторая половина, более консервативная, возмущалась святотатством.
— Не кощунствуйте, ироды! — шлем Еалоха засветился перемигивающимися красно-синими огоньками, — нет в том вины наших предков. Склизкие порождения тьмы лишили их волшебной силы в отместку за разрушение их Небесного Дома. Но не забывали нас мать Святая Водородица и отец Металлург, хоть и далеки они от нас теперь. Посылают они ману нам через меньших богов, что помогали им в битве. И через этих богов посылаем мы им в услужение самых достойных отроков и отрочиц, каждые три луны. И молимся, чтобы сдержали они натиск мерзопакостных чешуйчатых Амфибенов во веки веков. Админь!
— Не в курсе, дед, что уже семь лун никто с маной к нам не приплывает, — вздохнул Одлопенз, — совсем он тут закостенел в одиночестве. Сказать ему, что ли?
Пафинуту, который только что проснулся, отрицательно покачал головой.
— Не стоит, — зевнул он, — а то он в гневе не только огни включит, но и эту, как её… сирену. — Он передёрнул плечами, — а у неё звук жутчее некуда.
Но Ивануна уже не слышал их негромкий разговор. Волшебная трава уже мощно уносила его ввысь и за моря к богам и таинственным амфибенам.
Глава 1
Ивануна
Вождь Ивануна по прозвищу Каменная Сопля лежал в гамаке на террасе своего двухэтажного дома, дымил волшебной травой и предавался мрачным размышлениям. Уже второе неприбытие корабля богов могло весьма плохо отразиться на жизни правителя деревни Семиушки, разбросанной по всему мысу Большая Пёска острова Руси-руси (что означало Пуп Земли). Не лучшим образом оно могло сказаться и на жизни самих жителей деревни, но Ивануну, как настоящего вождя, это интересовало гораздо меньше. Боги всегда привозили новые запасы маны для магического оружия, а без него Ивануне никак не удастся заполучить Татьяру, прекрасную как богиня Луны, внучку Пафинуту правителя враждебного поселения в двух днях пути от Семиушек. При мысли о Татьяре между ног у Ивануны тут же шевельнулась и приподнялась не меньше, чем на пять пальцев тростниковая повязка. Но от приятной мысли его отвлёк шум на улице. Он неохотно приподнялся в гамаке.
По улице среди высохших от жары домов шёл местный колдун Трифонупа, размахивая руками и поднимая пыль ногами. Палящее солнце ему было нипочём. Раскрашенная рогатая маска из перьев и рыбьей кожи закрывала верхнюю половину его лица, но не скрывала нижнюю, настойчиво извещавшую всех вокруг о грядущем гневе богов за людские грехи. По тростниковой юбке колдуна стучали привешенные к поясу волшебные амулеты, а его коричневое тело блестело от пота.
«Тебя тут ещё не хватало, старое креветко», — с досадой подумал Ивануна, и сладостный лик Татьяры растаял в небытии, вернув его в низменное настоящее. Но вставать ему всё равно не хотелось, волшебной травы ещё оставалось немало. Он затянулся поглубже, стараясь вернуть видение.
— Могучий Ивануна потрясатель края Большая Пёска, почему не видишь ты, как страдает твой народ! — раздался противный вопль прямо под ним, — почему не защитишь его от гнева великих богов! Ведь от божественной их плоти ты происходишь!
Могучий Ивануна, потрясатель края Большая Пёска, подавился дымом волшебной травы и с ругательствами выпал из своего гамака. По террасе прокатился грохот, как если бы с Великой Пальмы, разом осыпались все кокосы. Озадаченный колдун на время остановил свою речь.
Над краем террасы показалась голова вождя. Она вежливо сказала:
— Трифонупа, загляни на минутку, надо поговорить.
Но старый колдун был мудрый человек. Он не стал заходить внутрь один, а сначала взмахами рук подозвал к себе поближе людей выглянувших из соседских домов и снова наладил свои бесконечные причитания.
Ивануну спрятавшийся было за дверью с увесистой дубинкой в руках, заскрежетал зубами от злости. Но делать было нечего, судя по шуму, около входа уже собралась изрядная толпа. Придав себе нахмуренно-озабоченный вид, вождь вышел из своего дома.
Его встретило яркое солнце и лица угрюмых подданных. Но хотя бы колдун при его виде ненадолго замолк.
-По какому поводу собрались, товарищи? — вспомнил слова из старых легенд Ивануна, пряча дубинку за спину.
После непродолжительной паузы народ собравшийся вокруг колдуна недовольно зашумел.
— Плохие времена настали!
— Мана кончается, волшебные остроги зарядить нечем!
— Боги жертву снова не приняли! — (это, понятное, дело шаман)
— Мана для дождя нужна, какой остолоп ей остроги заряжает? Обычной рыбу лови!
— Обычную бросать надо…
— Грех на нас, оставили нас боги! — (снова шаман)
— Соседи из Малой Пёски пошаливают! На крайнем поле весь урожай сладкого картофана уволокли!
— Стой, как уволокли? А где ж сторож Порохора был?
— Как обычно, браги наварил, только ноги из шалаша и торчат, второй день!
— Так может он и наварил-то с урожая? А на соседей спихивает.
— Может…
— В жертву бы его принести, хорошо гореть будет, синим пламенем! — (снова Трифонупа, куда ж без него)
Последние клубы волшебного дыма выветрились из головы у вождя. Мир вокруг вновь стал суетным и не особо привлекательным. А от криков соплеменников звенело в ушах.
— Тихо! — гаркнул Ивануна и даже зажмурился от звона в голове. Будто небесный кузнец Металлург ударил молотом по своей наковальне прямо над ним.
Народ собравшийся перед домом вождя почтительно примолк и боязливо уставился на своего предводителя, который по преданиям вёл свой род от самих Белых Богов.
Ивануна, удовлетворённый произведённым эффектом, повертел в руках дубинку, искоса посмотрел на примолкшего колдуна и забросил её за спину в открытую дверь своего дома. Затем он оглядел толпу. С каждой секундой она почему-то увеличивалась. В близлежащих рядах уже начали мелькать рыжие и русые головы местных ребятишек.
«Шли бы вы лучше на поля работать и рыбу ловить», — мелькнула мысль у вождя в голове, но озвучивать он её, конечно не стал. Как ни работай, а мана от этого не появится.
Поэтому он громко произнёс:
— Уважаемые жители Семиушек, земляки! Ситуация, действительно серьёзная. Нехватка маны, поставила наше поселение в тяжёлое положение, — слова из древней Книги действовали на слушателей магнетически, все застыли, открыв рты. — Наши волшебные копья ещё работают, но надолго их заряда не хватит. И это только, если только обороняться от соседей. А если нам надо самим добыть новых жён? — он снова вспомнил красавицу Татьяру, — чем мы их добудем? Каменными топорами?
— Правильно! — заорали из толпы семь сыновей Сони Зоркого, которые до сих пор ходили холостыми, — давно уже пора пройтись по соседским деревням! Нам без баб нельзя! Сколько уже можно без баб жить? Мы уже все стены в хижине продолбили!
Толпа в основном состоявшая из мужиков согласно взревела. Перед мысленным взором Ивануны появилась Татьяра и он тоже что-то завопил, на остатках волшебной травы.
— Стойте, — вдруг ещё громче заорал шаман у которого ещё остались в голове остатки здравого смысла по причине его возраста, — как мы их завоюем-то без маны?!
Толпа неохотно остановилась, лишь семеро сыновей Сони с криками: «голыми руками возьмём!» унеслись куда-то вдаль, поднимая тучи пыли.
Вождь, с мыслью «хорошо же, меня торкнуло!» протёр глаза руками, отгоняя образ прекрасной Татьяры, а колдун услужливо вылил ему на голову полный калебас холодной воды.
— Так, на чём я остановился? — Ивануна озадаченно почесал мокрую плешь на затылке, — а, да. Итак, товарищи, без маны нам не прожить. Ману привозят боги. Но их нет уже семь лун! Какие будут предложения?
Народ вокруг тоже начал скрести в затылках. Действительно испокон веков, каждые три луны Белые Боги приплывали на своих чудесных самодвижущихся плотах, одаривали верующих маной, а в обмен забирали себе в жертву самую красивую пару молодых людей, заботливо приготовленную для них местными жителями. Когда боги не приплыли в первый раз, никто особо не обеспокоился, маны тогда ещё хватало, волшебные палки стреляли, а пироги двигались сами. Даже местные духи жившие в стенах и под полом хижин, в это время оживали, рассказывали сказки и ворчливо переругивались с друг другом кто из них вернее угадает погоду на завтра. Но потом случились странные знамения, высоко в небе начали драться громовые птицы и падать в океан у горизонта. Затем на берег около соседнего поселения выбросило кусок волшебной лодки богов, который светился по ночам чудесным зелёным светом. Довольные соседи утащили его в центр своей деревни, но как сказал потом Трифонупа, слишком плохо ему поклонялись, поскольку священный артефакт разгневался и напустил на деревню мор. Всё поселение вымерло за три дня, а духи хижин Большой Пёски, смекнув про то, запретили своим жителям ходить туда, пока не пройдёт по меньшей мере тысяча лун. Бесстрашный Трифонупа, одев магический костюм и проведя необходимые ритуалы, всё-таки отправился в вымершую деревню на разведку. Он притащил оттуда калебасы с неиспользованной маной, и похоже, рассерженное божество его не тронуло, хотя сам шаман и светился зелёным после этого ещё несколько дней.
А потом прошли ещё три луны и боги снова не объявились. Колдун беспрестанно молился, а вождь Ивануна лежал в гамаке, покуривая волшебную траву, и мечтал о прекрасной Татьяре. Но по всей округе воцарилось затишье, никто не воевал с друг другом, все старались сэкономить последнюю ману. Ждали новых знамений.
Дождались. За околицей показалось облачко пыли, увеличивающееся с каждой секундой.
— Никак, сынки Сони обратно бегут? — предположили в толпе.
— Да непохоже вроде, слишком много пыли подняли.
— Не они это, вовсе. Это ж соседи припёрлись!
Как бы в подтверждение, с дозорной вышки стоявшей на центральной площади поселения, загремел барабан и донёсся предостерегающий вопль, только что проснувшегося дозорного.
— Неужто набег? — запаниковали в толпе.
Но опытный в таких делах вождь только озадаченно нахмурился.
— Да, какой к Святой Водородице набег? — сказал он, — если они среди бела дня припёрлись.
Действительно, пыль понемногу начала рассеиваться и стало видно, что её подняли с десяток полуголых человек, тащивших по дороге к поселению закрытые разукрашенные носилки. Не дотащив их даже до ближайшей деревенской изгороди, они вдруг уронили носилки на землю сначала передним концом, потом задним, а затем повалились на землю сами с видом крайнего изнеможения. После этого из носилок вылезла показавшаяся Ивануне смутно знакомой фигура в длинном белом одеянии и без промедления принялась лупить носильщиков здоровенной клюкой, что-то при этом нечленораздельно выкрикивая.
— Да это же сам старик Пафинуту, — кто-то в толпе вдруг признал белую фигуру.
— Непохож, — усомнились другие, — тот от старости еле ходит, а этот вишь как руками и палкой машет!
— Да, не, он самый — поставил точку Трифонупа, внимательно присмотревшись, — волшебный пояс просто надел. Он ему силу увеличивает.
Колдун посмотрел на вождя:
— Надо б встретить гостя, узнать что ему надобно, — нерешительно предложил он.
Ивануна также нерешительно почесал в затылке в ответ. Неделю-то назад он сам, надев накидку-невидимку, ходил ночью в деревню старика Пафинуту, чтобы попробовать соблазнить прекрасную Татьяру. Но её охранял десяток старух и у Ивануны ничего не вышло. Поэтому он лишь оставил длинную оскорбительную надпись на доме вождя и ушёл несолоно хлебавши.
— Видишь, человек не в себе, — осторожно сказал он, припомнив содержание надписи, — а в этом поясе силы он так огреть палкой может, что мало не покажется. Подожди, пусть угомонится немного.
С другой стороны Ивануна был даже доволен тем, что продолжающееся действо отвлекло его соплеменников и колдуна от неудобных для вождя вопросов.
Наконец, Пафинуту несколько выдохся и перестал махать клюкой на своих людей. Он снова залез в носилки, а немного отдохнувшие носильщики снова взвалили их на себя. Один из его людей, видимо наиболее пострадавший, пошёл прихрамывая впереди, слабо помахивая над собой деревенским штандартом с изображением (пока не придумал ещё).
Теперь это стало похоже уже на официальный визит, поэтому Ивануна быстро поймал за ухо ближайшего к нему мальчишку и велел бежать за своим знаменем, а заодно позвать стражников дрыхнувших у святилища и дозорного со сторожевой башни. Шамана вождь оставил при себе и наказал держать поближе накидку невидимку. Он пока ещё не был уверен до конца, что всё это не связано с его ночной вылазкой недельной давности.
Через несколько минут обе процессии торжественно встретились на рыночной площади Семиушек. Сопровождающих с Ивануной было меньше и они вовсю зевали, сжимая в руках волшебные копья, заряженные последней маной. Но зато люди Пафинуту были покрыты пылью и синяками, а их человек со штандартом вообще стоял на ногах только потому, что из последних сил держался за древко, уперев его в землю.
— Приветствую тебя вождь Ивануна по прозванию Каменная Сопля — хрипло сказал этот человек и вытер лоб полотнищем штандарта, — узри же Великого Пафинуту, сотрясателя мыса Какуни и морей его окружающих.
При этих словах носилки опустились, глухо стукнув о землю, и из них не спеша выбрался уже успокоившийся на вид Пафинуту, вождь соседнего племени и дедушка прекрасной Татьяры.
Он был в белом длинном одеянии из под которого доносилось негромкое жужжание Пояса Силы. Этот же пояс позволял Пафинуту небрежно поигрывать одной рукой здоровенным посохом украшенным жемчугами и ракушками каури.
Ивануна невольно было напрягся и сделал движение к своему шаману, державшему наготове накидку невидимку, но увидев выражение лица Пафинуту остановился. Оно было не воинственным, а озабоченным.
-Ненавижу тебя, Ивануна, — старик с глухим стуком утвердил на земле свой посох.
-Ненавижу тебя, Пафинуту, — быстро ответил вождь, согласно старинному обычаю приветствий между здешними правителями.
Лицо старика из озабоченного стало скорбным.
— Мрачные времена настали, Ивануна — сообщил он, — боги оставили нас. Я предупреждал своих людей, что это случится, если они будут меньше почитать богов, чем раньше. Я неоднократно бил их этим посохом, — он снова поднял свою палицу и его приспешники с тревожными лицами сделали шаг назад, — но всё это бесполезно и бесплодно. Нет в нынешних людях былого рвения. Они забыли богов, а боги забыли их, — и он тяжко вздохнул.
— Я про тоже самое говорил, — встрял колдун, закидывая за спину накидку, — переполнились наши люди грехами, а молятся плохо, жертв как следует не приносят…
— Как это не приносим? — сразу же рассердился Ивануна, усмотрев в словах шамана намёк, на его несостоятельность как вождя. Как положено, выбрали самую красивую пару, четвертый месяц они уже в святилище торчат, ждут. Заветы все соблюдаем. А корабля богов всё нет!
— Значит мало этого, — напирал Трифонупа, — надо огненную жертву принесть, чтобы дым от неё сладостный, достиг ноздрей богов и вернул нам их благосклонность.
— Балбес, ты Трифонупа, как я погляжу, — ещё больше рассердился вождь деревни Семиушки, — дым-то от жертвы вверх подымется, а наши боги живут за морем. А наверху, — он для наглядности ткнул пальцем в небосвод, — там Хозяева Луны живут и поклоняться им нельзя, грех!
— Говорят, что хозяева эти иногда в наш мир спускаются, — с заинтересованным лицом неожиданно встрял в разговор один из стражников святилища, стоявший позади вождя, здоровенный мужик по имени Амбалу, — а заклинания и мана у них будь здоров!
Колдун прямо подскочил на месте, услышав его слова.
— Клянусь Святой Водородицей, — неожиданно тонким голосом завопил он, — как даже помыслить можно о том, чтобы поклоняться чуждым богам? Громовые птицы день и ночь бьются с Хозяевами Луны, чтобы не пустить к нам эти адские создания. Только мерзкие отступники могут поклоняться склизким чешуйчатым тварям пришедшим из других миров!
— Так ты ж сам только что сказал, — неуверенно прогудел Амбалу, — что дым вверх, а они, — тут он робко ткнул указательным пальцем вверх, — там.
— Я калёным железом выжгу эту ересь, — снова взвился колдун и с упреком обратился к Ивануне, — видишь, не та формулировка и товарищ уже неправильно сориентирован!
— Ты мне тут Священное Писание не цитируй, — не поддержал порыв шамана всё ещё рассерженный вождь, — не в святилище.
Он огляделся. Несмотря на палившее солнце, по краям площади постепенно собирался любопытствующий народ. Рыжие, белобрысые, местами темноволосые и кучерявые, едва прикрытые скромными тростниковыми повязками или одетые в длинные юбки из того же материала, мужики и бабы его племени с интересом наблюдали за происходящим. Ивануна прищурившись посмотрел на солнце. Судя по всему, уже давно перевалило за полдень и скоро жара должна была начать спадать. Высоко в небе вождь заметил белые следы нескольких Громовых Птиц. Последние несколько дней они вроде бы перестали драться с друг другом и занялись своими прямыми обязанностями, охраной мира от Хозяев Луны. Вдруг те снова прилетят на своём небесном драконе и опять начнут безобразничать, как это было пятнадцать лун назад. Тогда в море попадало много убитых Громовых Птиц, а озабоченные боги, забыв про полагающиеся им жертвы, выдали людям тройной запас маны на случай, если Хозяева доберутся до островов. Тогда вроде всё обошлось, оставшиеся Громовые Птицы поднажали, вызвали подкрепление и выдворили дракона обратно на Луну. После чего небо долго светилось по ночам красным, а на лике бедной богини Луны появлялись и исчезали какие-то крапинки. Шаман накурившись волшебной травы слетал к ней и вернувшись рассказал, что это Луна плачет от горя и ждёт когда остальные боги изгонят Хозяев в свои миры. «Видать, сильное у них волшебство», — мелькнула у Ивануны еретическая мысль, — «если сама Луна от них плачет».
К реальности его вернул Пафинуту, который всё это время укоризненно смотрел на их пререкания.
— Нельзя нам жить без помощи богов, они дают силу, они дают ману! — возвестил он и ударил снова посохом по земле для большей убедительности. Но видимо забыв о включённом поясе, он не рассчитал точно силы удара. На несколько мгновений площадь заволокло пылью, а Ивануну больно щелкнуло отлетевшим камешком промеж ног. Кому-то в окружающей толпе, видать тоже досталось, судя по болезненным воплям мужчин и визгу женщин.
Немного погодя суматоха всё же улеглась, а пыль рассеялась. Старик сам напуганный эффектом, который он учинил, растерянно смотрел в яму глубиной в половину локтя выбитую его могучим ударом, в которой валялись остатки его королевского жезла. Жемчуг и украшения с него разлетелись в разные стороны по всей площади, и народ уже оправившийся от испуга ползал повсюду на коленках в поисках добычи.
— Убедил, — потирая ушибленное место одной рукой и стряхивая с себя пыль другой, признал Ивануна. Как вождю, ему было не к лицу казаться испуганным ни при каких обстоятельствах, и он с удовлетворением отметил, что сейчас выглядит намного более достойней, чем обескураженный Пафинуту, — без богов и маны нам не прожить. Такую дыру в земле, простой палкой за раз не проковыряешь. Но как мы вернём богов и их благосклонность?
— Надо принесть же… — снова было встрял шаман, но Ивануна наступил ему на ногу и показал кулак.
Пафинуту, наконец оправился от потрясения и вернул себе былое величие. Из носилок ему принесли другой жезл поменьше и не так богато украшенный, а Пояс Силы он на всякий случай выключил, прошептав нужное заклинание.
— Ты молод и силён Ивануна, а я стар и мудр, — осторожно взмахнув жезлом, начал он, — мне же говорил мой мудрый отец, а ему его, что такое уже случилось как-то в древние времена. Боги оставили наш народ и всё в людском мире пришло в неустройство. Но наши мудрые предки нашли выход. Они сами отправились за море, нашли землю богов, покаялись и заслужили прощенье. Ты должен сделать также как они. Отправляйся за моря и верни нам снова их благосклонность!
На площади воцарилось потрясенное молчание.
— Отчего же сразу я? — наконец, ошарашенно пробормотал Ивануна, — да, за моря? У нас и лодок-то нет самоходных. Такие лодки только в вашей деревне есть, вы на берегу живёте, стало быть вам и сподручнее.
Пафинуту нахмурился.
— Нет в моих людях задора, который требуется, — признался он, и погрозил жезлом своим приспешникам, которые тут же опасливо отступили назад. — боятся они за море идти, ехиднины дети. Да, даже, если я их отправлю силком, то в моём поселении и защиты-то не останется от соседей. Последних баб уведут.
— А я значит могу своих баб на вашу волю оставить, — сварливо сказал Ивануна, — нам значит защиты не нужно никакой?
— Да, Богов-то побойся! — изумился старик, — у вас бабы одних мальцов рожают уже две сотни лун. Куда вам столько?
Он был прав. По неизвестному капризу богов, в Семиушках был явный перевес мужского пола. Правда, прежний шаман уверял, что это он намолил, но ему мало кто верил. Сначала все только радовались, но теперь с холостой молодежью стало всё труднее справляться. Самым взрослым давно требовались жёны, а в обоих соседних поселения на их маленьком острове, и своих-то женщин не хватало. А ежели Пафинуту даст свои самоходные лодки, то на них можно будет не только до богов доплыть, но и на дальних архипелагах баб в деревнях поискать. Лодки для этого самое подходящее — приплыл, украл, уплыл. Тем более, раньше, когда маны у всех хватало, можно было и лещей отхватить от какого-нибудь волшебного оружия во время набега. А сейчас-то с этим попроще, говорят, в некоторых поселениях на островах совсем мана кончилась.
Он ощутил легкий толчок в бок. Это бы Трифонупа.
— Кто до богов первый доберётся, тот и ману первый получит, — жарко прошептал он на ухо вождю, а потом показал руками, какую гору маны выдадут смельчакам боги.
Но Ивануна, был зрелым и мудрым правителем. Он желал по максимуму вытрясти соседские деревни.
— Этот вопрос требует тщательного рассмотрения, — рассудительно заявил он и ещё раз наступил колдуну на ногу. — в таком путешествии может встретиться великое множество опасностей и те кто в него отправится, должны получить соразмерную компенсацию. К тому же неосторожно ни для кого будет оставлять поселение без должной защиты.
Но у Пафинуту оставался ещё один козырь.
— Если вернешь благосклонность богов, — сказал старик, — я отдам тебе Татьяру в жёны.
В толпе пронёсся шепот тихого восхищения. Про красоту и недоступность прекрасной Татьяры слухи ходили по всему острову. Её давно могли забрать себе в жертву боги, если бы Пафинуту не прятал бы её от них в своём доме.
— Ей уже пора замуж, чтобы отвести от неё взгляд богов, — продолжил он, — да и мне уже надоело постоянно отмывать стены дома от похабных надписей. Вот буквально неделю назад…
— А вот это другое дело, — вежливо прервал его мудрый и зрелый Ивануна, — вот под это дело я подпишусь.
Жарко пылали костры, разгоняя безлунную тропическую ночь. На одном из них весело догорал пьяница Порохора гнавший брагу из общественного картофана и принесенный за это в жертву в честь великого события. Сам предводитель Ивануна по прозванию Каменная Сопля и шестьдесят его приспешников готовились отправиться за море на поиски богов, в честь чего и было учинено это празднество. Избранные мужики и бабы всех пяти деревень острова Руси-Руси собрались в центральной долине, где по преданию когда-то упал небесный ковчег из которого вышли пятеро божественных предков и основали каждый свое поселение, взяв в жёны местных женщин. Остатки ковчега так и вросли с тех пор в вулканическую почву острова, за исключением того, что успели растащить на хозяйственные нужды неблагодарные потомки.
Сейчас же недалеко от руин стояли длинные деревянные столы заваленные едой, за которыми пировали собравшиеся. Пятеро вождей со своими ближайшими приспешниками расположились отдельно, на самом видном месте, за столом сделанным из небесного железа, куда им непрерывно тащили еду и брагу конфискованную у Порохоры. Вождь деревни Семиушки сидел между остальным предводителями, и довольным взглядом смотрел прямо перед собой на груду магических вещей и артефактов собранных со всех пяти поселений Руси-руси специально для его путешествия. Дело как будто получалось со всех сторон выгодное. Пафинуту убедил всех, что отправив Ивануну с его излишком оголтелой молодёжи на поиски пропавших богов, остров в конечном итоге только выиграет. Во-первых, будет проще поддерживать мир, который они все поклялись на это время соблюдать. Во-вторых, от магических артефактов всё равно не будет никакого проку, когда кончится мана, а Ивануне со товарищи эти волшебные вещи могут пригодится, хотя бы на время похода. А главное, старик поклялся отдать ему в жены свою внучку. Правда, Ивануна не прочь был бы заполучить прекрасную Татьяру прямо сейчас, но престарелый Пафинуту заупрямился, мол, где это видано, чтобы награда шла впереди дела, и Ивануне пришлось уступить. Зато старик без лишних слов снял с себя Пояс Силы, который лежал теперь перед ними вместе с остальными удивительными магическими вещицами, под охраной хмурого Амбалу, которому единственному здесь разрешили иметь при себе копьё самоброску. Остальных своих соплеменников мудрые вожди разоружили ещё до начала пира, во избежание хмельных потасовок Амбалу и был потому мрачнее тучи, что ему самому пить строго-настрого запретили.
— Ты, гляди, не позабудь возвернуть нам вещицы наши, — ревниво сказал сидевший рядом с ним Кумар-тики, вождь ещё одной соседней деревни, — когда вернёшься. Мне мои калоши-скороходы, ещё от прапрадеда достались.
— Не переживай, Кумар, — хмельной Ивануна был сейчас добр ко всему миру, — конечно, верну. Зачем мне они. Мне, небось, боги получше чего подарят.
— Так их найти сначала надо, богов-то, — Кумар_тики был настроен скептически, почесывая свою лысину на макушке, — в океане-море. А ежели не найдёшь и обратно ни с чем возвратишься?
— Тогда тебе твои калоши точно не пригодятся, — резонно заметил Ивануна и отхлебнул ещё браги, — разве что, только на память о дедушке.
Поражённый этой мыслью Кумар-тики уронил голову на руки и горестно призадумался.
— Не боись, не впервой искать, — постарался утешить его властитель Семиушек, — в прошлый раз же сыскали, Пафинуту рассказывал. Нас волшебная стрелка поведёт, она дорогу знает.
Он показал рукой на магический артефакт шестиугольной формы, лежавший среди прочих. Рядом с ним как раз присел на корточки Трифонупа и с любопытством в глазах трогал корявым пальцем стрелку на магической вещи. Но куда бы он её не отклонял, волшебная вещица через мгновение возвращалась на место, по прежнему указывая на значок похожий на развёрнутую задом наперёд букву «И».
— Без маны работает, — восхищенно выдохнул он, — в первый раз такое вижу. И заклинаний к нему всего ничего, — присмотрелся он к надписи на боку артефакта, — надо только взять азимут, а дорогу он сам покажет. Интересно только куда этот азимут задевали.
Он подозрительно посмотрел на Амбалу:
— Ты тут ничего не трогал?
Охранник не забывший, что именно из-за колдуна он стоит тут трезвый и голодный, в наказание за еретические рассуждения про магию Хозяев Луны, мрачно сказал вместо ответа:
— Не велено тут никому ничего трогать, — и мстительно выдал Трифонупе бодрящий заряд небесного огня из волшебной трубки. Из шамана посыпались искры, и он схватившись обеими руками за пораженное место, с бранной лексикой мгновенно исчез в темноте за кострами.
За столом все дружно взревели от хохота. Работников культа здесь недолюбливали.
— С такими бойцами и в за морем не пропадешь, — поднимаясь с земли, где он валялся от смеха, заметил Орлопан, глава ещё одного поселения острова Руси-руси, — кабы б не мои годы, я бы сам с тобой отправился.
«Да, уж нашли, дурачка молодого», — подумал Ивануна, — «вот, если не найду богов, хрен, а не артефакты вы от меня получите»
Он заметил, что предметы перед ним уже слегка раздваиваются. Вскоре на площадке перед вождями появился главный сказитель острова, Еалох, дряхлый старичок, невесть сколько времени проживший при руинах небесного ковчега. Для начала он тоже раздвоился, а потом вообще распался на четыре тщедушные фигурки. Но Ивануна вылил себе на голову калебас с холодной водой и количество фигурок снова сократилось до двух: рядом со сказителем оказался его помощник, будущий преемник, такой же хилый, но менее пожилой. В руках у него был шлем-говорун, который он аккуратно нахлобучил на голову старому Еалоху и затем прошептал несколько заклинаний. Шлем засветился радужными огнями, а сказитель застыв как столб и уставившись в пространство перед собой вдруг начал вещать звучным трубным голосом легко перекрывшим все остальные звуки вокруг.
— Дети острова Руси-Руси, Пупа Земного, услышьте перед тем как отправиться за море о том, как и откуда пришли на эту благословенную землю наши божественные предки.
Он хорошенько прокашлялся.
— Тысячи лун назад наш мир был совсем другим. Три главных бога, не считая мелких, правили этим миром: Иса, Ала и Буда. Но людям мало было этих благих богов учивших праведной жизни и они сами создали нового бога по имени Ителект и переполнили этим чашу своих грехов. Ибо Ителект, обретя силы, напустил страшный мор на тех кто следовал учению трёх великих богов. Но Иса, Ала и Буда только посмеялись над неразумным Ителектом и забрали души погибших в свои райские сады, но прокляли отступников и их адское порождение. Они обрушили на последователей Ителекта силы огня, земли и воды и оставили Землю удалившись в свои райские кущи, дабы предаться там вечной жизни и не возвращались уже более.
А рядом с великой чёрной башней, где обретался Ителект, по заклятию ушедших богов, выросла ещё более высокая гора из жёлтого камня и извергла из себя огонь, дым и пепел, что закрыли и сожгли всё вокруг. И умер бы омерзительный Ителект, кабы не проник он заранее своими щупальцами во все страны и земли, где на них отросли новые его головы. Но мудры были великие трое богов, и обрушили они тогда на уцелевшие головы Ителекта силы воды. И растаяли огромные ледяные горы по всему миру, и затопила вода из них всю Землю, и все оставшиеся головы Ителекта потонули, кроме одной, что главный жрец адского создания по имени Илонаск унёс на Луну, обесчестив её таким мерзким деянием!
«Хороший у него шлем-говорун», — подумал практичный Ивануна, — «как бы мне его заодно подтибрить? Вдруг в дороге пригодится». Он посмотрел по сторонам: старик Пафинуту задремал и свесил подбородок на грудь, Кумар-тики, всё сидел, по прежнему уронив голову на руки, как будто всё ещё размышляя над судьбой своих волшебных калош, и лысина его поблёскивала в свете костров. Орлопан со своим соседом Одлопензом слушали сказителя внимательно, покачивая головами и попыхивая трубками. При виде этого Ивануне, тоже захотелось дунуть, и он полез за своим кисетом.
— Но остались на сгоревшей и затопленной земле острова, — всё также трубно вещал сказитель, — где спаслись праведники, что отринули чары Ителекта, и поклонялись, как и прежде меньшим богам. И была там наша земля на Севере, где наш жил народ и чтил мать Святую Водородицу и отца бога кузнеца Чёрного Металлурга. И процветали бы наши предки в радости и довольстве, если бы не оставшиеся на Луне поклонники гнусного Ителекта. Никак не могли они успокоиться и вызвали вскоре новые силы ада из других миров, склизких и чешуйчатых тварей Амфибенов. Но поднялись эти твари на них сами, и изгнав Илонаска с последней головой Ителекта, стали самовластно Хозяевами Луны. В последний момент только успели спастись Илонаск с Ителектом на своём небесном ковчеге с названием «Старший». Долго блуждали они по Вселенной и в конце концов нашли убежище в маленьком красном мире, где и пребывают в тоске и зубовном скрежете по сей день. Ибо совсем мала эта планета и неудобна для жизни.
Еалох поднял вверх дрожащий палец и указал на маленькое красноватое пятнышко на небосклоне. Слушавшие его жители Руси-руси недоверчиво начали перешёптываться, дескать, как можно поместиться и жить на таком клочке земли, размером с пылинку. Но образованный Ивануна, успев хорошенько дунуть волшебной травы, объяснил сомневающимся, что этот красноватый мир кажется таким крошечным, только потому что он находится невообразимо далеко.
— Если кому не верится, то можете сами глянуть в магический глаз, который мой божественный пращур припёр из Ковчега, — назидательно сообщил он, но тут же спохватился, — но только ману свою с собой несите!
Он сделал благожелательный жест сказителю и тот продолжил свое повествование:
— Но чёрное дело сотворил Илонаск с Ителектом, когда призвали они Хозяев Луны. Так как любят эти порождения зла воду и любят жить в ней, но нет морей и озёр издавна на Луне, ибо высохли они уже очень давно. Пришлось им ловить ледяные горы в пространстве и растапливать их огнём для своей же пользы. Тогда начали зариться амфибены на нашу Землю с её бескрайними океанами, ибо по всем мирам нет нигде влаги больше, чем здесь. И наслали они на нас своих злобных драконов и начали метать на Землю шары огненные и пламенные.
Но встали против них на защиту людей меньшие боги и Металлург со Святой Водородицей с ними во главе. И отправили они против врага свой небесный ковчег под названием Лапоть, и было в нём пятеро их сыновей, наших божественных предков: Гагарин, Сталин, Барин, Путин и Агутин. Другие же союзные им боги послали своих Громовых Птиц и огненные стрелы, что поражали и драконов и шары огня амфибеновские. Много погибло тогда и людей и богов, ибо падал небесный огонь на них и многих сжигал дотла. Но оттеснили они Хозяев Луны обратно на их иссохшие земли, а Лапоть поразил их Небесный Дом, на котором явились в наш мир эти твари. И силой этого ужасного взрыва бросило ковчег с нашими божественными предками с Луны прямо сюда на остров Руси-руси, Пуп Земли. И с тех пор жили они здесь и сделали потомство со здешними жёнами, и дали остальным обитателям острова веру истинную во Святую Водородицу и Чёрного Металлурга. И в тех вас у кого волосы русые, да рыжие и кудрявые, кровь то наших божественных предков.
— Волосы-то рыжи, да вместо маны грыжа — неожиданно раздался, чей-то хмельной стих и собравшийся народ возбуждённо загомонил. Половина была в восхищении от рифмы, вторая половина, более консервативная, возмущалась святотатством.
— Не кощунствуйте, ироды! — шлем Еалоха засветился перемигивающимися красно-синими огоньками, — нет в том вины наших предков. Склизкие порождения тьмы лишили их волшебной силы в отместку за разрушение их Небесного Дома. Но не забывали нас мать Святая Водородица и отец Металлург, хоть и далеки они от нас теперь. Посылают они ману нам через меньших богов, что помогали им в битве. И через этих богов посылаем мы им в услужение самых достойных отроков и отрочиц, каждые три луны. И молимся, чтобы сдержали они натиск мерзопакостных чешуйчатых Амфибенов во веки веков. Админь!
— Не в курсе, дед, что уже семь лун никто с маной к нам не приплывает, — вздохнул Одлопенз, — совсем он тут закостенел в одиночестве. Сказать ему, что ли?
Пафинуту, который только что проснулся, отрицательно покачал головой.
— Не стоит, — зевнул он, — а то он в гневе не только огни включит, но и эту, как её… сирену. — Он передёрнул плечами, — а у неё звук жутчее некуда.
Но Ивануна уже не слышал их негромкий разговор. Волшебная трава уже мощно уносила его ввысь и за моря к богам и таинственным амфибенам.
