Что насчёт MacOS?

Было:
—Бабушка, почему у тебя такие большие зубы?
Стало:
—Бабушка, покрути головой из стороны в сторону.

Да. ChatGPT не умеет думать. Он умеет только говорить. В каком-то смысле, для него думать и говорить — синонимы. Именно поэтому, например, так важно, чтобы он решал сложные задачи по шагам, а не пытался сразу выдать ответ.

Это ChatGPT 3.5 выдавал фантазии, а четвёртая версия фантазирует гораздо меньше.

Тогда уж

return x>a[a.size()/2] ? a[a.size()-1] : -1;

Я бы сказал с 20-30, но я на C++ программирую

Массив, фигурирующий в задаче, составлен нарочно таким образом, чтобы не включать 0 и отрицательные числа – это не добавило бы к решению задачи ровным счетом ничего. Элементов в массиве 11, что дает нам пространство индексов от 0 до 10. 10 легко делится на 2, поэтому среднюю точку можно определить без проблем – это число 12. Оно находится ровно посередине списка – это наш первый тест-кейс. А следующий пример, число 13, требует провести поиск уже в другой половине элементов. Все эти маленькие тонкости будут направлять интервью в нужное русло.

Из этого описания можно подумать, что массив фиксирован. А если так, то самым оптимальным по количеству кода, времени его написания, и по быстродействию будет это решение:

int f(int const x) {
    static int const LUT[]{3, 4, 4, 6, 6, 6, 9, 10, 10, 12, 12, 14, 15, 15, 17, 17, 19, 19};
    if(x < 3) return -1;
    if(x >= 21) return 21;
    return LUT[x - 3];
}

Объяснение просто: автор этой статьи подразумевает, что раз данные случайны, то никаких эффектов (в том числе Даннинга-Крюгера) там нет и быть не может. Но проблема в том, что случайно распределённые данные как раз страдают эффектом Даннинга-Крюгера в максимальной степени.

Хорошая мысль. И при этом потратиться на более быстрый автомобиль менеджмент не хочет. Лишь придумывает стратегии и винит исполнителей.

Да. Все траектории внутри чёрной дыры направлены к сингулярности. Куда ни двигайся — лишь приблизишь свой конец. Лучше всего сложить лапки и просто падать.

Я про радиус орбиты не говорил. Пусть орбита космонавта будет выше световой.

Мы, кажется, представляем себе разные вещи. Вы представляете себе свободное падение в дыру из бесконечности. Я представляю, что «падение начинается» на гораздо более близком расстоянии, а до этого космонавт в космическом корабле выполняет некое маневрирование. В моём случае возможно и орбитальное движение вокруг дыры, и возврат с этой орбиты обратно во «внешний мир», и попытка пересечения горизонта событий на сколь угодно низкой скорости. В таких случаях космонавт вполне может столкнуться со сколь угодно отдалённым будущим Вселенной (в том числе и с теми моментами времени, когда чёрная дыра уже испарилась). Разве нет?

Так он и будет свободно падающим — движение по орбите чем не свободное падение?

А в чём проблема увидеть будущее Вселенной? Для этого даже не надо пересекать горизонт событий. Подлетел к горизонту, сделал несколько витков на орбите, улетел обратно (если осталась энергия) — и вот оно, будущее Вселенной (может, на час вперёд сдвинется, а может и на целый миллион лет, — тут уж как параметры чёрной дыры и орбиты лягут).

Теоретически мы можем отправить астронавта смертника внутрь черной дыры (дыра должна быть большой, чтобы его не разорвало). Он сможет наблюдать все своими глазами. Да, он не сможет рассказать об этом нам, но сам все увидит. Имеем ли мы право давать предпочтение нам над гибнущим астронавтом только потому, что ему осталось недолго? Не должны ли мы рассматривать все сознания равными в праве быть свидетелем мироздания?

А зачем одного человека? Можно послать в чёрную дыру половину всех людей + ещё одного человека, чтобы их там было большинство. Тогда наука, которую они изобретут внутри чёрной дыры (если успеют), получит «больший вес», чем наука «внешняя».

По пункту 2: скорее всего космонавт раньше падающего в дыру внешнего излучения почувствует на себе всё излучение Хокинга, что излучит чёрная дыра за всё время существования. Так что его сожжёт с другой стороны.

Ну и в последнем абзаце вы не учли то, что чёрная дыра «выпячивается навстречу» «налипающим» на неё «тонким слоям материи». То есть эти слои скорее не падают в чёрную дыру, а становятся её частью.

А в чём проблема в коэффициенте трения, большим единицы? Я сходу вспоминаю из бытового опыта, что, например, две наждачных бумаги одной зернистости, прижатые шершавыми поверхностями друг другу, имеют коэффициент трения по ощущениям гораздо больший, чем единица. Аналогично две детали из мягкого силикона по ощущению сильно больше единицы трутся (даже прилипают).

Тогда ещё штатив с собой таскать надо.

Я бы хотел, чтобы инертная масса фотоаппарата настраивалась в настройках точно так же, как настраивается чувствительность, например.

В Литве уже два года, как запретили. Типичный подход — в начале дня ученики складывают телефоны в специальное место, а после занятий забирают. Если нужно в середине дня позвонить маме — берут телефон, звонят, потом возвращают.

«Специальное место» варьируется по степени защищённости. Это могут быть и шкафчики с кодовыми замками, и просто ящик в столе учителя.

А скажите, почему цифровые фотоаппараты делают так, что у них гравитационная масса равна инертной? Разве не лучше сделать цифровой фотоаппарат с высокой инертной массой, чтобы минимизировать дрожь рук, и при этом с низкой гравитационной массой, чтобы его было легко носить в рюкзаке?

Если же у цифрового фотоаппарата по каким-то причинам сложно сделать разную гравитационную и инертную массы, то почему хотя бы не сделать так, чтобы он был тяжелым, только когда включён? В чём смысл ему оставаться тяжёлым, когда он выключен?

Розовая слизь — бесполезные, глупые, примитивные организмы, размножающиеся и эволюционирующие в попытках перебраться на другие планеты и дальше в космос.

Когда сгусток розовой слизи не может выполнить свою первоочередную задачу — размножиться и улететь на другие планеты — он начинает сублимировать, писать фантастические романы, статьи на Хабре, коммитить код в ядро Линукс, и прочее.